Пришло время поговорить о сыне. В 1925 году, в Чехии, в семье Сергея Эфрона и Марины Цветаевой появляется на свет долгожданный сын Георгий, получивший от родных милое прозвище - Мур.
Вскоре семья переехала в Париж.
Так пишет в своей автобиографии сам Георгий. До 14 лет Мур не знал России, Родиной его стала Франция.
Я помню тебя неизменно,
Ты часто со мной говоришь, —
Мой город и друг незабвенный,
Мой старый товарищ, – Париж.
Это стихи Мура. Воспоминания о Париже станут его главной поддержкой и опорой. Но родители не понимают этих чувств, наоборот внушают сыну, что его Родина - незнакомая мальчику Россия:
«Мур, ты дурак, ты ничего не понимаешь <…> ты — эмигрант, Мур, сын эмигранта, так будет в паспорте. А паспорт у тебя волчий…»
Автобиография Георгия Эфрона
Чем отличалось воспитание Мура от Али?
Георгий и Марина Цветаева
К дочерям Марина Цветаева была строга. Она ждала от них незаурядных способностей и никогда не делала скидку на возраст (возможно поэтому Ирину и постигла такая страшная судьба?). Зато на любимого Мура обрушилась лавина безусловной любви:
Мур все растет и все сокрушает: взялся рукой за столб балкона, и тот обрушился, чуть ли не на голову ему. (Совсем как Самсон!) Недавно решил согнуть ногой гвоздь на доске и до тех пор сгибал, пока гвоздь не порвал ему подошву и не вошел в его ногу. После этого происшествия он лежал несколько дней, но теперь все, слава Богу, обошлось, и он бегает по-прежнему. Узнавши, что я Вам пишу, он порывался Вам написать тоже, но так как он умеет изображать всего лишь одну букву А, то его послание было бы не очень разнообразно.
Марина радуется любому происшествию, приключившемуся с её любимым мальчиком. Эти строки мне было очень странно читать - после статей о её дочерях.
Вот еще цитата из письма, показывающая разное отношение Марины к детям:
Есть ли у Вас дети? Какие? У меня — 20летняя дочь и 9летний сын: Ариадна и Георгий: Аля и Мур. Мур — весь в меня.
Хочется воскликнуть: "А как же Аля? Девочка, мечтающая в голодном приюте, отложить хоть кусок хлеба для своей матери, сдавшей её туда? "
Ариадна окружала свою мать ореолом любви и почитания. К ней предъявлялось много требований и ожиданий. "Ну что с того? Она гений, она не обязана быть хорошей матерью", - пишут некоторые комментаторы. Но, что же мы видим в отношении сына?
Мур, которому девять лет, которому все время хочется свистеть, который, зная меня, не верит ни в какие бытовые удачи, которого на «новой квартире» интересует только собака (будет или нет?) или качели.
Сергей Эфрон, Марина, Мур и Аля
Мур ведёт себя как самый обыкновенный ребёнок. Хочет обычных детских радостей и, внезапно, получает их. Марина Цветаева же эти радости старается обеспечить и даже позволяет сыну себя критиковать.
С утра до вечера он меня судит: по мелочам и по крупному: и не так воспитываю, — «всего боитесь: смешно!» и не знаю, как с Rue Victor Hugo попасть на Rue de Paris**, и пишу тaк, что никто не печатает, и не хочу поднять головы на очередной (валящийся на нее!) аэроплан, словом «несовременная» и завтра скажет: «неинтересная». И — прав: ибо ему со мной скучно: играть я отродясь не умею, только разговаривать, а ему интересно — только о техническом.
Ослепленная любовью, прилежная дочь Аля и представить себе не могла - как можно так говорить с обожаемой матерью. Вот цитата из книги Ариадны Эфрон "О Марине Цветаевой. Воспоминания дочери":
Маринино влияние на меня, маленькую, было огромно, никем и ничем не перебиваемое и — всегда в зените. Между тем времени со мной она проводила не так уж много, гуляла не так уж часто, ни в чем не потакала, не баловала; всем этим в той или иной мере занимались няни, не оставившие в памяти надежного следа, может быть оттого, что, не приживаясь к дому, часто сменялись.
Марина сама отмечала, что относится к детям по разному:
Ни малейшего давления я на него с его рождения — и будучи с ним непрерывно — не оказала. Он — готовый человек с готовыми вкусами — и пуще.
С Алей, по мнению Марины, дела обстояли иначе.
(у Мура — хоть моя физика — и сила: мой материал). Аля, прежде всего, «гармоническое существо», каким я никогда не была и каких я никогда не любила: всё в меру: даже ум — в меру, хотя очень умна, но не боевым (моим) умом, а — любезным, уступчивым.
Всех (без исключения!) очаровывает. — Какая разумная, плавная, спокойная. И — какая умная. И — какая одаренная. И — как чудно вяжет: золотые руки! И как чудно играет с детьми…» И т. д. И т. д. Ни одного угла, ни одного острия. Меня в детстве любила до безумия: это была болезнь, теперь это прошло.
Да, болезнь прошла. Теперь Ариадне двадцать лет. Она высказывает матери своё недовольство:
Она меня непрерывно судит: я не дала ей среднего образования (дала 6 лет школы живописи), я загубила ее детство и юность (каждое утро гуляла с маленьким Муром и нерадиво мыла посуду) — я долгие годы одна содержала всех и не могла гулять утром.
Но если осуждение от девятилетнего Мура Марина принимала и соглашалась с ним, то Алино осуждение вызывает у неё недоумение, и возможно разочарование:
Прошлой осенью, когда она во что бы то ни стало решила поступить на место — очень трудное и невыгодное и совсем непонятное: помощницей к зубному врачу — я ей сказала: — "Аля, ты знаешь, ктó я и чтó я. Мне нужно два часа утром для писания. У меня никого нет на выручку. Своей службой ты меня обрекаешь на неписание. Думай"
Ответ: — «А Вы думали — я всю жизнь буду служить у Вас femme de menage?
« И — мой ответ: — «Для femme de menage ты слишком ПЛОХО служишь. Так служат — только дочери».
А что же Мур? А Муру позволено быть недовольным:
А в школе он ведет себя отлично, ибо как всякая сила жаждет власти: над собой. А в доме — анархия, и в доме он томится: — Какая у нас ужасная семья!
Как вы думаете, почему Марина по разному относилась к детям? Мамы, у кого больше двоих детей - поделитесь опытом. Получается ли у вас относиться к ним одинаково, или нет?
Имеет ли мать исключительное право на такое отношение к детям, потому что она гениальна? Или взяв на себя ответственность - быть матерью, женщина должна отодвинуть свой гений на второй план?
Свежие комментарии