Сегодня мы представляем чтение как хобби интровертов: это спокойное занятие для тех, кто любит находиться в тишине и прислушиваться к своим мыслям. Но так было не всегда. Письменность появилась около 5000 лет назад, а вот чтение про себя, к которому мы привыкли, — сравнительно новая форма досуга.
В течение многих веков грамотные европейцы читали исключительно вслух. Так делали и древние греки, и средневековые монахи. Но к XVII веку читающее сообщество Европы радикально изменилось. Появление новых технологий печати и рост письма на разных языках помогли ввести в практику то, чем мы так дорожим сегодня:
люди научились воспринимать тексты молча и создавать целые миры из слов в собственной голове.
Среди ученых ведутся на удивление яростные дискуссии по поводу того, когда европейское общество перешло от чтения вслух к чтению про себя. Некоторые даже утверждают, будто в античности читали молча не реже, чем вслух. Но большинство исследователей согласны, что есть один чрезвычайно важный эпизод в литературе, который многое проясняет. В своей «Исповеди» блаженный Августин описывает привычки миланского епископа Амвросия:
«Когда Амвросий читал, его глаза бегали по страницам, сердце пыталось постичь суть, но голос и язык молчали. Мы нередко заставали его за этим занятием (любой мог войти к нему без доклада), и он всегда читал в этой манере — молча и никак иначе».
Как считают некоторые ученые, этот факт удивлял Августина, потому что в V веке чтение про себя еще не стало привычным явлением. Другие исследователи полагают, что автор скорее демонстрирует невоспитанность Амвросия.
«Когда к Амвросию кто-то заходил, он продолжал читать про себя. Это все равно что набирать смс, когда с тобой пытаются поговорить, — уверяет Д. Вэнс Смит, специалист по Средним векам в Принстоне. — Августин удивлялся грубости епископа, который молча смотрел в книгу, вместо того чтобы поделиться знанием и почитать вслух для посетителей».
«Раньше было принято читать вслух, если вокруг тебя находились люди, — говорит Смит. — Для нас привычнее читать молча, только для себя».
Если в Средневековье, как и в эпоху античности, чтение про себя встречалось редко или считалось грубостью, то со временем общество изменило свои взгляды на это занятие.
Историк Роберт Дарнтон пишет, что в 1700-е чтение в Европе все еще было общественной деятельностью.
Читали в мастерских, амбарах, тавернах. Это было почти всегда устное, но не обязательно поучительное чтение.
Уже в поздние 1800-е, судя по записям Марселя Пруста, приватное чтение стало нормой для богатых, образованных людей, которые могли позволить себе покупать книги и предаваться праздным размышлениям в спальне.
Чтение про себя стало набирать популярность, когда выросла грамотность населения и появился доступ к разным видам печатных изданий. Исследования показывают, что до 1750-х годов домашняя библиотека читающего человека обычно состояла из Библии, астрономического календаря и нескольких молитвенников, которые перечитывались снова и снова. Но к 1800-м люди начали читать более жадно, они покупали газеты и другую периодику, а к концу века втянулись в чтение детской литературы и романов.
Некоторые исследователи уверены:
Когда чтение перестало быть общественным занятием, у нас появилось то, что мы называем внутренним миром.
В книге «История чтения» (1996 год) Альберто Мангуэль пишет:
«Читатель наконец получил право беспрепятственно устанавливать близкие отношения с книгой. Больше не нужно было тратить время, чтобы произнести слова вслух. Текст мог существовать в голове, прочитываться быстро или медленно, полностью или только наполовину. У людей появилась возможность неспешно обдумывать новые идеи, параллельно читать несколько книг и проводить аналогии. Сама по себе книга, защищенная обложкой от окружающих, стала личной вещью, собственностью человека, его интимным знанием, где бы ее ни читали — в общественном месте или дома».
«Психологически молчаливое чтение сделало людей свободнее, потому что интересы человека стали его личным делом, — рассказывает лингвист Пол Санджер в книге „Пробелы между словами“ (1997 год). — В IX веке мысли читающей публики были под тотальным контролем, ни один намек на ересь не остался бы незамеченным». Как пишет Санджер, индивидуальное чтение научило нас сомневаться в догмах, оно способствовало развитию критического мышления, самоанализа, иронии, политического и религиозного плюрализма.
У этой подозрительной новой моды — читать про себя, — естественно, были свои критики. Скептики думали, что такое чтение плодит праздных мечтателей. И даже хуже: это позволяет людям учиться и размышлять без контроля со стороны религии или цензуры. А к концу XIX века, когда тихое чтение стало очень популярным, некоторые выражали беспокойство, что у женщин, читающих в постели, могут возникнуть опасные эротические мысли.
У историков по-прежнему нет единого мнения, почему мы начали читать молча. Санджер предполагает, что важную роль сыграло визуальное изменение структуры текста. Когда-то латинские слова писались слитно, поэтомуихбылосложновоспринимать. Санджер утверждает, что в VII веке ирландские монахи, которые переводили с латинского, добавили пробелы между словами, чтобы сделать язык понятнее. Ученый уверен, что именно это позволило людям читать про себя.
В книге «Пауза и ее последствия: западная пунктуация» (1992 год) М. Б. Паркс говорит нечто похожее. Он пишет, что визуальные изменения, такие как пунктуация и пробелы, сделали восприятие текстов более удобным и повлияли на то, как мы читаем. Само новшество появилось, потому что писцы не знали, у кого окажется текст и насколько хорошо читатель будет владеть латынью. И они нашли простой способ показать, как надо читать: здесь нужно сделать паузу, это два отдельных слова.
Эта техника распространилась по всей Европе, где активно пользовались латинским языком. В других крупных культурах мира (например, Китае), где не делали пробелов между словами и восприятие текста в значительной степени зависело от декламации, чтение развивалось по-другому.
Основные исторические свидетельства позволяют сделать вывод, что чтение про себя — это завоевание эпохи Ренессанса, когда индивидуальность стала одной из главных ценностей европейской культуры. Но, возможно, все объясняется обычной человеческой потребностью в личном пространстве, необходимостью иметь свой тайный мир.
Нам просто нужна была небольшая помощь, чтобы получить желаемое.
Свежие комментарии