ЗиЛ был известен каждому советскому человеку. Автомобиль-трудяга, безропотно работавший десятилетиями (во многих хозяйствах эти машины на ходу и сегодня). Появлением своим ЗиЛ обязан Ивану Алексеевичу Лихачеву.
Стоявший у истоков советского автопрома многократный орденоносец, лауреат Сталинской премии Иван Алексеевич Лихачев оставил о себе добрый след в истории СССР. Его судьба - пример того, как самородок из народа способен повлиять на жизнь миллионов людей.
И хотя завод, созданный Иваном Алексеевичем и носивший его имя, погиб вместе с великой Державой, память о человеке и управленце Лихачеве продолжает жить.
Официальные биографии Ивана Лихачева подробно рассказывают о его детстве и юности. О том, как мальчишка из простой крестьянской семьи стал сначала рабочим, потом - матросом, а после дорос до директора одного из крупнейших в стране заводов.
В 1926 году придя на Московский автомобильный завод, позднее переименованный в ЗИС, а затем в ЗИЛ, Лихачев за 13 лет работы в должности директора превратил маленькое и плохо оснащенное предприятие в настоящий гигант автомобильной промышленности.
В книге "Лихачев", написанной Тамарой Леонтьевой и изданной в 1979 году в серии "Жизнь замечательных людей", ярко описан момент назначения И. А. Лихачева на пост директора АМО:
Иван Алексеевич Лихачев появился на заводе АМО 28 декабря 1926 года. Он пришел на заседание бюро партийной ячейки, которое должно было обсудить его кандидатуру на пост директора.
Федор Иванович Холодилин, директор завода, член партии с 1907 года, давно уже подал заявление об уходе, мотивируя это тем, что не имеет специального образования. Говорили, что Лихачев тоже не инженер, зато бывший шофер, следовательно, машину знает. Поэтому все смотрели на него с симпатией и нескрываемым любопытством.
Новый директор был невысок, но ладно скроен и молод. У него был твердый, безукоризненно поставленный голос, спокойный, добрый, внимательный взгляд, не быстрая, слегка вразвалочку походка.
Вначале все запомнили только его простенький дубленый полушубок с коричневым барашковым воротником, в котором он явился на бюро ячейки, и такую же светло-коричневую папаху с зеленым верхом, заломленную назад.
Сидя за шатким маленьким столиком партбюро, на котором стоял громоздкий, в деревянном, полированном, как кобура маузера, футляре телефонный аппарат, он рассказал о себе.
Ни стенограммы, ни протокола не вели. Но карандашная запись сохранилась в заводском архиве.
Вот краткое ее содержание:
«Я рождения 1896 года. Отец мой, Алексей Васильевич, был печатник. Мать, Евдокия Николаевна, занималась крестьянством. Детей полон дом. Жили мы в селе Озеренцы возле города Венёва Тульской области, а потом перебрались в Москву. Отец умер в 1916 году, когда я был на фронте. Мать до сегодняшнего дня жива и находится на иждивении нас, детей. Из них — я старший; второй брат Василий работает директором Кусковского химического завода. Третий — Александр работает токарем на авиационном заводе. — Младшие Анатолий и Владимир на военной службе, в воздушном флоте, Николай — токарем на заводе «Спартак». Старшая сестра Мария — домохозяйка, младшая Лидия — школьница. С 14 дет я уехал в Питер и попал учеником на Путиловский завод, где работал мой родной дядя.
Во время империалистической войны в 1915 году я был призван на военную службу на флот. Служил на Балтике рядовым. В июне 1917-го вступил в партию. Работал в ВЧК. Выл командиром отряда особого назначения».
— А как у вас с образованием? — спросили его.
— Образование — сельская школа. Специального образования не имею. Но автомобиль люблю. Я старый автомобилист. Будучи на военной службе, научился водить машину, узнал ее. И во время командования отрядом особого назначения у меня также были автомобили, которыми мне приходилось заниматься. А в МГСПС я даже организовал ремонтную мастерскую. Я очень люблю автомобиль.
Должно быть, рассказ Лихачева всем понравился, так как партийное бюро приняло единогласное решение рекомендовать Лихачева на пост директора завода АМО.
Деятельность Лихачева на этом посту, особенности стиля руководства в деталях описаны в воспоминаниях современников.
Ежедневно несколько часов Лихачев проводил в цехах, причем шел в первую очередь к мастерам, старым рабочим. И всегда после его посещений что-то переделывалось, обновлялось, строилось. Успокоиться он не позволял никому.
***
Когда он спал, отдыхал - неизвестно. Всегда бодрый, подтянутый, с ясной головой, Лихачев успевал везде. И в каждом человеке его пример вызывал желание превозмочь трудности, открывал невиданные ранее резервы воли и работоспособности.
***
Выходец из рабочей семьи, писавший в анкетной графе об образовании "трехклассное училище и курсы шоферов в 1914 году", Лихачев со временем стал высококлассным специалистом по большому кругу вопросов. В начале своего директорского пути, в 1930-х годах, он усиленно занимался самообразованием, приглашая преподавателей по тем или иным дисциплинам. Заставлял учиться и начальников цехов - выдвиженцев из рабочего класса, также прикрепляя к ним преподавателей: в то время они не могли получить образования иным путем.
Его стол постоянно был завален свежими номерами научно-технических изданий, включая и зарубежные. Одни он просто просматривал, другие изучал обстоятельно.
Техническая интуиция Ивана Алексеевича поражала. Вот, например, создается новый цех. Проектировщики спорят, двигают на листе ватмана вырезанные из бумаги прямоугольники, изображающие станки. Наконец приходят к какому-то решению. Оно, правда, не всех устраивает, но вызывает наименьшее количество пререканий. Чертят начисто, несут к Лихачеву. Он внимательно смотрит, задает вопросы, а затем говорит: "Нет, это совсем не годится. А не подумали ли вы о таком расположении?" - и своим толстым карандашом решительно правит чертеж. Проектировщики уносят ватман, анализируют и с изумлением видят, что найден действительно оптимальный вариант.
***
В 1926 году он пришел на завод, производивший менее 350 машин в год, и сказал: «Наша цель — 4000 машин в год». Когда это число стало казаться реальным, Лихачев объявил новую цель — 25 000 машин в год.
А в 1934 году, то есть спустя восемь лет после назначения балтийского матроса директором завода, его предприятие стало выпускать 65 автомобилей в ДЕНЬ.
Трижды за время своей работы Лихачев полностью реконструировал завод. Добивался финансирования, менял оборудование на более современное, передовое. В 1931 году по его инициативе на предприятии был запущен первый в Советском Союзе конвейер.
В 1941-42 годах, организуя эвакуацию производства и возобновляя работу на новых местах, Иван Алексеевич, по сути, стал основателем таких стратегически важных для страны предприятий как Ульяновский автомобильный, Миасский автомоторный (УралАЗ), Челябинский кузнечно-прессовый, Шадринский автоагрегатный заводы.
В 1950-м Лихачев попал в опалу и его фактически "сослали" директором на авиационный завод в Лихоборах. (Достоверные причины снятия по сей день остаются невыясненными. Есть отсылки на антиеврейскую кампанию, развернувшуюся в те годы: мол, Лихачев "слишком много евреев развел в руководстве". Но документально это мнение не подтверждается.) Но и там в короткий срок Лихачев вывел производство на эффективный ритм, сумел организовать четкую и слаженную работу.
В 1953 Иван Алексеевич становится министром автомобильного транспорта и шоссейных дорог СССР. В первых числах июня 1956-го его назначают министром автомобильного транспорта и шоссейных дорог РСФСР.
На последнем месте Лихачев проработал менее месяца: 24 июня 1956 года, спустя несколько дней после 60-летия, жизнь "красного директора" оборвалась. После кремации прах захоронен в Кремлевской стене.
Семейные тайны
При всей подробности жизнеописания замечательного человека и талантливого руководителя Ивана Алексеевича Лихачева в источниках крайне мало сведений о его семье.
Краткими упоминаниями сказано о жене Анне Николаевне: она считалась хорошей хозяйкой, радушной к гостям и умеющей вкусно накормить. Дочь купца Шульгина Нюра, поначалу казавшаяся не подходящей парой для сына, по мнению матери Ивана, оказалась умелой рукодельницей и труженицей. Войдя в многодетную семью Лихачевых, она быстро нашла дело для себя: обшивала всех от мала до велика, вязала варежки и носки, ходила на рынок за продуктами.
Когда Иван Алексеевич стал директором, Анна Николаевна взялась за общественную работу: возглавляла Совет жен инженерно-технических работников коллектива, организовывала различные мероприятия - от трудовых субботников до праздников и торжественных приемов. А вечерами могла взяться за шитье занавесок для заводской столовой.
Известно также, что в 1920-м в семье Лихачевых родилась единственная дочь Валентина. И даже скользнуло, что в 60-х работала Валя киномехаником. Есть мимолетные упоминания о том, что подрастала внучка Наташа, родившаяся еще до войны. Есть также едва уловимые намеки на то, что у Валентины была сестра Юлия, ставшая супругой выпускника МГИМО, дипломата Игоря Кучеренко (1969 г.р.).
Еще упоминание о двух дочерях:
"Лихачев всегда хотел сына, поэтому, имея двух дочерей, в какой-то момент «назначил любимым сыном» своего племянника, отца Бориса Александровича Антюхина и в конце 1930-х перевез его в Москву, устроив учиться на танкиста".
Борис Александрович, тогда еще маленький, оказался в семье Ивана Лихачева на месте любимого внука:
А остальное... Остальное все стерто. Кроме одного-единственного эпизода, относящегося к 1948-1949 годам.
Эпизод этот связан с замужеством Валентины: в 1947 она стала женой Юрия Нагибина - писателя и сценариста. Брак продлился недолго и завершился скандалом. Скандал этот мог бы, наверное, остаться внутрисемейным - но не таков оказался писатель.
В 1969-м, работая над сценарием фильма "Директор", прототипом главного героя которого стал И. А. Лихачев, Нагибин сконцентрировался на истории создания первого советского автомобиля. Рамки цензуры не позволили ему вдаваться в личные подробности.
Уже в 90-х, после смерти Нагибина, были опубликованы его "Дневники" и автобиографическая повесть "Моя золотая теща". Раскрыв много неприятной правды (а порой просто "личных оценочных суждений") практически обо всех своих знакомых, Юрий Маркович в неделикатных подробностях расписал свою жизнь в семье Лихачевых.
Впрочем, рассказывать о пикантных нюансах Нагибин начал еще при жизни, давая интервью:
Очень пресным был брак с дочерью директора автомобильного завода Ивана Лихачева Валей. Когда я попал в эту семью, среди друзей считался лихим выпивохой. По меркам же семьи Лихачёвых оказался просто трезвенником. <...>
Из-за Лихачёва я бросил болеть за свой любимый «Спартак» и переключился на «Торпедо». Но «семейному счастью» это не помогло. У нас с Валей начались параллельные романы: у неё — со студентом консерватории, в которой она училась, а у меня — с её мамой, то бишь с собственной тещей...
(В других интервью Нагибин уточнял, что сам хозяин дома пил крайне умеренно, никогда не выходя за пределы трех рюмок, чтобы сохранять ясность ума и бодрость.)
Откровенные признания продолжили и дополнили некоторые из друзей и знакомых писателя, а позднее и вдова Алла Нагибина.
- Рекемчук Александр Евсеевич, "Кавалеры меняют дам":
"...я еще не знал и не ведал, даже не мог себе представить, что на склоне лет, под конец, буду жить в сталинском доме на Фрунзенской набережной, над Москвою-рекой, напротив Нескучного сада, — и буду, что ни день, встречать у соседнего подъезда уже немолодую и невзрачную дамочку, малорослую, курбастую, с кошелкой, — и однажды знакомый сантехник, калымщик из домоуправления, расскажет мне, что эта старушка с кошелкой из соседнего подъезда — дочь самого Ивана Алексеевича Лихачева, директора ЗИЛа, и что когда-то, в далеком прошлом, еще при совке, она была замужем за каким-то писателем, вроде тебя, дед, а фамилию я позабыл..."
"Четыре друга на фоне столетия" Веры Прохоровой:
"Вскоре Юра снова женился.
Валька, дочь директора знаменитого автомобильного завода имени Сталина и министра транспорта Лихачева, вторая жена Нагибина, была чудовищем, хамски-плебейского вида, да еще и некрасива. Никакие наряды не могли это скрыть. Но она обладала удивительной цепкостью.
Вообще у них был обычный роман, но девочка, как оказалось, хотела носить обручальное кольцо. И хотя Юрка не думал о женитьбе, его вызвал Лихачев, всесильный в те времена человек.
Вызвал и сказал: «Я все знаю про вашего отца. Моя дочь не б… И если вы на ней не женитесь, то можете прямо сейчас сказать „прощай“ и своей матери, и своему отчиму».
Юра женился, но жили они очень сложно. Валя злобная была женщина, ревнивая. Юрка часто сбегал от нее к нам, иногда даже на ночь оставался. А этот несчастный отец узнавал, где зять, и по утрам звонил…
Как-то рано утром уже Юрин отец позвонил из лагеря, а Валька недовольно проворчала: «Какая сволочь звонит?»
Юрка смог прожить с ней всего один год…"
Из интервью с Аллой Нагибиной, вдовой Юрия:
"К пьянству его приобщили в семье Лихачевых…
И тут Алла Григорьевна приумолкла. Фамилию Лихачева носила одна из жен любвеобильного писателя. Она была дочкой знаменитого Ивана Лихачева, директора автомобильного завода. Я говорю вдове, что читала повесть Нагибина «Моя золотая теща», которую он написал в конце 90-х. В ней он описывал историю этой женитьбы. Ведь Нагибин влюбился не в невесту, а в тещу и два года после свадьбы добивался от нее взаимности! Эта история закончилась грандиозным скандалом: Нагибин ушел из этой семьи буквально без штанов, едва успев выпрыгнуть в окно…"
То ли время тогда было такое, что все вокруг принято было грязью измазать, то ли это люди такие. Но ничуть не удивительно, что после такой "славы" в открытых источниках нет никаких сведений о судьбе Валентины Алексеевны и ее дочери Натальи. Никто не хочет открыто говорить о том, что он - вот, он! - потомок славного "красного директора" Ивана Алексеевича Лихачева.
И закрадывается мысль: а может быть, именно этот скандальный случай, дошедший до Сталина, стал причиной внезапной опалы Лихачева? Ведь сроки-то примерно совпадают. А суровость легендарного генералиссимуса хорошо известна.
Честно говоря, обидно. Обидно за достойного человека, много сделавшего для своей Родины. Обидно за его близких, пострадавших от развязности и эпатажности человека, кичившегося своими донжуанскими похождениями и не стеснявшегося рассказать о них всем и каждому.
Очень хочется, чтобы в остальном у продолжателей рода Ивана Алексеевича Лихачева было все хорошо - даже при условии, что никто не знает об их родстве с этим замечательным советским человеком.
(Впрочем, может быть, я не права? Может быть, есть какие-то тайны в судьбе второй дочери, Юлии - о которой известно еще меньше, чем о сестре?)
И еще больнее за то, что мы утратили то наследие, что создавалось усилиями таких людей, как Иван Алексеевич Лихачев. Безусловно, жилые кварталы и торговые центры нужны и хороши. Плохо, что появляются они на месте прежних заводов, заслуженно бывших гордостью всей страны.
Свежие комментарии