Занимательная этимология с элементами черного пиара: как один прекрасный архитектурный стиль получил название в честь варварских племен
Готические соборы знали о себе все, кроме того, что они готические.
Первой ласточкой нового стиля (который триста лет спустя, совершенно не по делу, назовут готическим) стала церковь аббатства Сен-Дени близ Парижа, усыпальница французских королей; на ее торжественное освящение 11 июня 1144 года аббат Сугерий, затеявший капитальную перестройку старой церкви, позвал короля с королевой и практически всех окрестных епископов. Епископы посмотрели, ахнули - и захотели так же. Во-первых, это было красиво.
Церковь аббатства Сен-Дени, рисунок Эжена-Эммануила Виолле-ле-Дюка для проекта реставрации, 1860 г.
Во-вторых, у этого была мощная теологическая база, подведенная лично аббатом Сугерием: как известно, Бог есть свет. У прежних романских соборов, с толстыми стенами и маленькими окнами, со светом было не очень, а вот новая церковь Сен-Дени, с тонкими стенами и огромными окнами, была буквально пронизана им.
Первым собором, построенным в новом стиле (в Сен-Дени была просто церковь, пусть и место погребения королей), оказался собор города Нуайона, за ним последовали соборы в Сансе, Лане, Париже, Шартре, далее везде.
Собор Парижской Богоматери, 1163-1345 гг.
Из владений французских королей и их вассалов новый стиль, получивший название francigenum opus, "французская работа", стал распространяться буквально во все стороны, захватывая Англию, Каталонию, Германию, в меньшей степени - Италию (зато итальянский вариант оказался, пожалуй, самым декоративным).
Собор в Орвьето, 1290-1591 гг.
А у Италии была своя серьезная историческая травма: падение Рима в результате нашествий германских племен. В XIV веке с подачи Петрарки здесь стало модно считать период от падения Рима до текущего момента "темными временами" невежества и бескультурья (что совершенно не так, но это тема для отдельного разговора). Суть начавшегося в Италии Возрождения была в возвращении к греческому и римскому искусству; все, что было между античностью и современностью, рассматривалось как что-то темное и варварское. Досталось и архитектуре: в XVI веке Джорджо Вазари, художник и архитектор из Флоренции, писал о "стиле, который мы теперь знаем как германский", следующее:
В наши дни он более не используется мастерами, но отвергнут как чудовищный и варварский. Он был изобретен готами после того, как они разрушили старые классические строения, и последние классические архитекторы пали в войнах Völkerwanderung [Великого переселения народов. - А.]. Да сохранит Господь все страны от этих проклятых зданий.
Да, это он про "французский стиль"! Это про наши любимые прекрасные соборы!
"Улыбающийся ангел" на фасаде Реймсского собора, 1211–1345 гг.
И это не личное мнение одного утонченного эстета, это выражение вполне устоявшегося к тому времени мнения итальянской культурной общественности. В начале XV века еще один флорентиец, архитектор и скульптор Филарете, писал о французском стиле так:
Будь проклят тот, кто изобрел "современную" архитектуру... Полагаю, что только варвары могли притащить это в Италию.
В середине того же XV века и в той же Италии появился и сам термин "готический" - с нелегкой руки гуманиста и философа Лоренцо Валлы. То, что архитектурный стиль, берущий начало в XII веке, оказался назван по имени готских племен, ставших историей за несколько веков до того - отличный показатель того, с каким пренебрежением к нему относились эти ученые итальянские гуманисты и насколько хорошо они знали историю.
Статуя маркграфини Уты в Наумбургском соборе, середина XIII в.
"Черный пиар" итальянских гуманистов Возрождения оказался настолько мощным, что и сейчас среднестатистический человек думает о Средневековье примерно то же, что Петрарка и Вазари. Архитектуре повезло больше: ее разглядели и оценили по достоинству уже (и только) в XIX веке, после того, как Французская революция уничтожила множество исторических зданий, и общественность спохватилась, как это часто с ней бывает. Но для терминологии было уже поздно: "французская работа" так и осталась "готическим стилем".
В этом есть многослойная ирония: архитектурное достижение франков как бы приписали их германским соперникам; стиль, рожденный в эпоху расцвета христианской философии и иллюстрированных манускриптов из представления о том, что Бог есть свет, стал ассоциироваться с темнотой и невежеством; о соборах, строители которых стремились делать их как можно выше и светлее, стали отзываться как о "тяжелых, темных, меланхолических, монашеских грудах" (это цитата уже XVII века, из Джона Ивлина, одного из основателей Лондонского королевского общества).
Но самое ироническое: со временем слово "готический", изначально имевшее исключительно негативные коннотации, приобрело совсем другой смысл и стало ассоциироваться с одними из самых прекрасных творений людей.
Свежие комментарии